РУИНЫ

Скалли представила себе руины без пышной, окутывавшей их растительности. Какие-то лю­бители все же побывали в этих местах или знали о их существовании. Кситаклан, должно быть, притягательное место.

Неподалеку, подобно стражам у ворот, сто­яли две стелы. Каменная резьба на них изо­бражала пиктограммы майя и календарные символы; каждый обелиск обвивала кольцами каменная змея с топорщившимися вокруг го­ловы перьями Скалли вспомнила нефритовую скульптуру Пернатого Змея, которую показы­вал ей Малдер.

— Это, вероятно, Кукулькан? — спросила она, указывая на стелу — Пернатый Змей?

Рубикон обошел стелы кругом, внимательно изучая резьбу сквозь очки

— Да, и изображен очень четко Вот этот кажется более крупным и гуще оперенным Он необычайно реалистичен, подобно тем нефри­товым статуэткам ягуара, выставленным в моем музее Гм, эти змеи совершенно непохожи на стилизованные иероглифы и символические изображения, которые мы обычно встречаем на стелах майя Гораздо интереснее.

— Не исключено, что скульптура сделана с натуры, — предположил Малдер.

Скалли быстро глянула на него, и он слегка улыбнулся в ответ.

— Сумерки делают изображения причудли­вее, — сказал Агилар. — Может, быстренько ос­мотрим местность, а потом разобьем лагерь, а? Завтра вы можете начать настоящие поиски.

— Да, это хорошая мысль, — неохотно при­знал Рубикон.

Разочарованный отсутствием дочери, он тем не менее не мог остаться равнодушным к уви­денному.

— Это настоящий пир — увидеть подобные места, прежде чем их разорят туристы. Боль­шинство знаменитых руин были испорчены ты­сячами туристов, которые не интересовались историей и приезжали туда только потому, что о них рассказывали красочные проспекты. — Он в волнении стиснул руки. — Стоит обнаружить прежде неизвестную местность со следами древ­них культур, как туда обязательно кто-нибудь явится и моментально все разорит.

Они вчетвером пересекли площадь и обошли центральную пирамиду. Здесь с двух сторон кустарник был вырублен, и Скалли заметила в основании пирамиды приоткрытую дверь и узкий вход, ведущий внутрь древнего соору­жения.

— Кажется, сюда кто-то входил, — сказала Скалли.

Малдер опередил своих спутников, обогнул пирамиду и неожиданно окликнул их. Они по­

дошли и увидели, что он стоит у края круглого колодца футов тридцати в диаметре.

— Это сенот, — объяснил Рубикон. — Свя­щенный источник. Очень глубокая естественная известняковая скважина.

Скалли осторожно ступила на осыпающийся парапет, возведенный вокруг устья колодца. Они стояли у самого края, и Скалли наклони­лась, чтобы увидеть далеко внизу зеркально-гладкую поверхность мрачной зеленой воды. Сенот казался бездонным. Его пятнистые из­вестняковые стены были покрыты бороздками, напоминающими винтовую нарезку. Малдер бросил в воду голыш, наблюдая за возникшей рябью.

— Майя считали эти природные источники священными — водой от богов, поднимающей­ся из земли, — объяснял Рубикон. — Можете быть уверены, на дне его покоятся драгоценные реликвии и скелеты.

— Скелеты упавших туда людей? — спросила Скалли.

— Да нет, сброшенных, — возразил Руби­кон. — Сеноты были священными колодцами, местом жертвоприношений. Возможно, майя оглушали жертвы или душили их, а потом при­вязывали к телам груз, чтобы они затонули, и сбрасывали туда. Иногда, для особо важных ре­лигиозных церемоний, жертвы выбирались за­ранее, чуть ли не за год. В этот период им предоставлялась возможность вести жизнь, полную удовольствий: обильная пища, много жен­щин, хорошая одежда, вплоть до того дня, когда их поили наркотическим зельем, вели к краю сенота и бросали в священную воду.

— Я не думала, что майя были таким крово­жадным народом, — сказала Скалли.

— Это результат фальсификации, сработан­ной одним археологом, который так восхищался майя, что ему порой изменял здравый смысл. Поэтому он тенденциозно освещал свои наход­ки, скрывая те из них, которые свидетельствова­ли о проведении кровавых обрядов и других случаях кровопролития.

— Мастерски плел археологические сказ­ки, — вставил Малдер.

— Культура майя была неистовой, проли­вающей много крови, особенно в последние периоды, под влиянием тольтеков. Они с вос­торгом наносили себе раны, отсекали пальцы рук и ног во время обрядов самоистязания и находили это прекрасным. По сути дела, самым кровожадным был культ бога Тлалока. Его жрецы перед проведением больших храмовых праздников убеждали матерей продать им своих малолетних детей. На пышной церемонии мла­денцев варили в кипятке, а затем съедали с большой торжественностью. Жрецы испытыва­ли особенный восторг, когда дети плакали от боли, гм, потому что верили, что их слезы обещают хорошие дожди.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96