Сотворение мира. Файл № 416-f.

И тут случилось нечто совершенно непредсказуемое. На голову быстро двигавшегося к площади спутника Тани Проттер внезапно рухнул балкон третьего этажа. Небольшой,но добротный балкончик, с мраморными или гипсовыми перильцами. Впрочем, жертве это было уже без разницы — первым же увесистым обломком беглеца ударило по затылку, он упал ничком и затих.

— Как вы видите, прошлое сопротивляется инородному телу, — бесстрастно прокомментировал происходящее человек в просторных одеждах. — Alia tempora, alia moresnote 31.

Захлопали ставни окон, на шум поспешно подтянулись несколько человек с площади — зеваки одинаковы во все времена и во всех странах, так что среди собравшихся по случаю приезда эрцгерцога нашлись и такие, кто рискнул пропустить приезд именитой особы из любопытства посмотреть, кого это там придавило за углом?

Потомок Габсбургов бросился было помогать вытаскивать пострадавшего из-под обломков (хотя тому вряд ли уже требовалась помощь), но спохватился и повернулся к оставшемуся спутнику, А Забо-рин уже спешил навстречу троим молодым людям, решительно шагающим к площади. Все трое были одеты в одинаковую одежду — по всей видимости, гимназическую или студенческую форму.

Молдер подался вперед. Трое! Не один! А вдруг это совсем не те? Как выяснить, кто из них кто? Он вспомнил, что Гаврило Принцип был сербом, но на каком же языке собирается с ними говорить Заборин?

Но Заборин уже что-то говорил: сперва на английском, потом на довольно сносном немецком. Австриец, видимо, решил, что рискует опоздать к участию в ломке историй, и бестолковой, женской трусцой подбежал к русскому.

Это он сделал зря. Студиозусы и без того нервничали. Неизвестно, за кого они приняли Заборина в его, мягко говоря, не соответствующем тогдашней моде костюме, но увидев, что на помощь странному типу спешит еще один такой же, юнцы откровенно запаниковали. А тут еще австриец в простодушном желании помочь что-то брякнул, Заборин машинально обернулся на голос — и в этот момент один из студентов сделал резкое движение правой рукой.

Видно было все прекрасно, различались далее мельчайшие детали. Молдер сперва увидел, как побледнел русский, и только потом, когда Забории, покачнулся и привалился к стене, разглядел у него в боку светлую костяную рукоять ножа.

Между тем юнцы в форме побледнели не меньше своей жертвы, но быстро пришли в себя. Теперь они действовали скоро и решительно — людям, все равно оказавшимся вне закона, отступать уже было некуда. Потомок Габсбургов и рта не успел открыть, как второй студент выхватил из-за пазухи допотопный пистолет и выстрелил ему прямо в лицо.

Откуда-то от площади раздалась резкая трель свистка. Трое террористов быстро развернулись и бросились наутек. Потомок Габсбургов распростерся на мостовой, жизнь однозначно покинула его. Рядом с ним, привалившись спиной к стене, стоял Заборин.

Молдер не стал дожидаться, пока на место происшествия подоспеют жандармы. Перешагнуть границу между настоящим и прошлым оказалось просто — он даже ничего не почувствовал. Он спешил. Оттолкнув какого-то прохожего в мышастом сюртуке, Молдер подбежал к Заборину, подставил плечо, чтобы тот мог на него опереться, как давеча Фазнер, и, почти взвалив раненого на спину, поковылял с ним обратно, в полутьму святилища.

Хорошо, что улочка была действительно узкая и Молдер подоспел как раз вовремя — жандармы и десятки любопытных спешили к месту нового происшествия. И никто поначалу не обратил внимания, что человек в странных одеяниях… — позвольте, но он уже одет по моде начала двадцатого столетия: фрак, цилиндр, тросточка — подобрал пиджак и галстук первого погибшего и, зацепив тросточкой безжизненное тело потомка Габсбургов, волочет его в храм, причем без видимых физических усилий.

Стена закрылась, едва Молдер и Заборин переступили невидимую черту. Тем не менее, странный хозяин вечера уже успел затащить внутрь тело с вещественными доказательствами того, что в Сараево побывали гости из будущего. Молдер вдруг представил себе лица жандармов и зевак, которые видели, как он с Забориным входил прямо в. стену, ине смог сдержать нервной ухмылки.

Он помог Заборину добраться до— тумбы, усадил и попытался отдышаться.

— Как ты? — спросил Молдер, немного восстановив дыхание. — Серьезно зацепило?

Заборин, все еще бледный до синевы, хотел ответить, но тут что-то со стуком упало рядом с ним на каменные плиты пола. Молдер нагнулся и подобрал нож — должно быть, самодельный, с широким лезвием и кровостоком. Только тут он заметил, что от стены святилища за ними не тянется кровавого следа.

— Как рана? — снова спросил он и крикнул на весь храм: — Эй! Врачи есть?

— Погоди, — негромко перебил его Заборин. — Врача пока можно не звать.

— Что?!

— Странно, рана словно затянулась. Болит заметно, но терпеть можно, — пояснил Заборин, осторожно ощупывая пострадавший бок. — Можно сказать, легко отделался.

Пришлось согласиться, что — да, легко. Должно быть, полученные в прошлом раны заживают ускоренно — иначе вокруг тумбйт Заборина уже растеклась бы кровавая лужа, а сам бы он потерял сознание от потери крови. У Молдера отлегло от сердца.

— Вот, держи, сувенир из прошлого на память, — он протянул русскому нож. Думаю, нас отсюда не выпустят, пока все не закончится…

— Я тоже так считаю, потерплю. Но зачем ты… Их оборвал голос хозяина вечера:

— Самое обидное, — громко произнес ведущий чудного действа, который не счел нужным сменить одежду и теперь красовался в щегольском фраке начала века, — что эти трое студентов были всего-навсего группой прикрытия. А Гаврило Принцип беспрепятственно прошел к месту своего будущего подвига.

Animus meminisse hortetnote 32.Есть желающие повторить попытку его устранить? Нет желающих. Хотя вы можете сказать нам — и по просьбе любого из присутствующих мы откроем выход в любую точку времени и пространства за последние восемьсот лет. Увы, наши силы не безграничны. Если хотите, можете попробовать задушить в колыбели Наполеона. Или Гитлера. Или даже Чингисхана — только намекните. Но вы все уже поняли, что прошлое изменить нельзя. Оно уже состоялось, и нам остается принимать его таким, какое оно есть. Ad impossibilia nemo teneturnote 33.

Да, в зале все это понимали — пример был более чем красноречивый.

— Но отнюдь не для того, чтобы сообщить вам столь банальную истину, мы с таким трудом собрали вас всех здесь. Прошлое изменить нельзя, это даже не теорема, а аксиома. А вот будущее — можно. И оно в ваших руках, как бы пошло это ни прозвучало. Ceterum censeo, Carthaginem esse delendamnote 34.

Тель-Авив.

Израиль.

Отель «Моонлав»

Дайана Фоули ходила по гостиничному номеру, время от времени сердито поглядывая на телефон.

Человек, сидевший в кресле в углу, достал пачку «Morley», сорвал упаковку и вынул сигарету,

— Я думаю, что никто не позвонит, — сказал он. — Миссия провалилась. Это была чья-то шутка.

— Но почему тогда на съезде оказался Молдер? — нервно спросила Дайана. — И куда он пропал? Между прочим, сегодня вечером в отель не явилось еще десятка два участников съезда. И нет их до сих пор,

— Ты переписала их имена?

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19

Tags: сотворение мира