Фатальная Любовь

огромным напряжением, когда под ответственностью кого-либо находятся жизни. Она знала по опыту, как трудно бывает выполнять долг такого масштаба. Вот сейчас под знающими профессиональными руками врача распростёрт человек, которого надо спасти — а сколько их ещё будет, таких людей — сегодня, завтра?.. И так изо дня в день. Из года в год. Немногим удавалось выдержать ритм… ритм жизни, прямо заключённый в профессии. Она чувствовала, что их работы в чём-то сродни друг другу — та же напряжённость, тот же риск, а иногда — та же боль… ходьба по грани. Если бы на её поле деятельности вторгся дилетант, она бы, наверное, реагировала ещё резче… Странно — из-за короткого недружелюбного разговора Дана всё же сумела почувствовать доверие к этим медикам в больничной зелёной униформе… эта неожиданная эмоция, тёплым бальзамом заполнившая изнурённую душу, и женщина уже гораздо более твёрдо смогла начать осуществлять своё дело — не менее важное, чем их… Она распрямила плечи, сверху вниз взглянула в неподвижное лицо Фокса — и вдруг едва заметно улыбнулась, останавливая руки на его висках и мягко, заботливо вытирая испарину, выступившую на них.

Держись, хороший мой… Я здесь, я рядом… только держись.

…От раны пахло порохом и свежей кровью. Запах дурманил, вызывая головокружение — учитывая обстоятельства… Дана рассердилась на себя — ну, в самом деле, как можно? Ведь сотни раз видела такую ситуацию… правда, в других условиях, в другой обстановке, и там она обычно была один на один с призраком смерти, уже свершившейся, как факт. Как факт… Чёрт возьми! Если воспринимать всё происходящее сквозь призму логики, то Малдер уже трижды должен был быть мёртв! А он — живой, и под её руками слабо трепещет голубая жилка у него на виске… Дана переглотнула. Только эта пульсация теперь была её доказательством того, что он ещё жив — и редкое подрагивание тёмных ресниц, казавшихся совсем чёрными на фоне кожи… Какая-то часть её сознания безнадёжно страстно ждала, хотела увидеть взгляд карих глаз ещё раз — чтобы подарить ему все нерастраченные мысли, слова, все чувства, накопившиеся у неё за эти дни и не поддающиеся объяснению, а остальная — упорно подавляла это желание, не давая дорогу жалости и освобождая место для рассудка, расчётливо применяла все знания, полученные в ходе расследования… Пытаясь не думать об этом парадоксе внутренней борьбы (в конце концов, это и есть борьба за будущее, не так ли? Чего ты ждала?), Дана постаралась взять себя в руки и довольно жестоко приглушила внутренний голос.

Хотя Фокс был под наркозом, она не могла забыть, какая неземная сила владела им всего сутки назад — когда тело не успевало воспринимать совершенную работу мозга — и сейчас ей казалось, что он всё понимает, страдает от боли… но не может показать этого, оказавшись беспомощным, парализованным. Борется ли он? За то, чтобы не погибнуть? Ощущение было почти физическим, но Дана лишь чуть крепче сжала руки, осторожно удерживающие его голову от резких движений. Он был дьявольски напряжён, и это было одной из причин, по которой женщина находилась в операционной — не дать ему разрушить хрупкое равновесие, едва установленное врачами… Кто знает, может быть, остатки внеземного разума, так внезапно поломавшего его жизнь и аутировавшего его сущность от окружающего, способны и на это?

Да-а, учитывая то, что при помощи этих жалких остатков ты собираешься вытаскивать партнёра из небытия…

Ну и что с того? У золотой медали всегда было две стороны, тёмная и светлая, и только от неё зависит то, какой стороной повернётся пресловутая медаль к ним обоим сейчас… Выйдя из всех испытаний, узнав много тайн и получив загадочный ключ к ним, Дана твёрдо усвоила одно — самым важным является истина, позволяющая поддерживать связь между людьми, освобождающая чувства и спасающая одинокие, заблудившиеся души… И только это убеждение могло спасти Малдера в ненадёжный, шаткий момент. Если он сможет поверить, что нужен кому-то в этом мире, если поймёт и примет её поддержку, то обязательно выберется… во всяком случае, должен.

Врач тихо пробормотал нечто неодобрительное себе под нос. Пуля задела несколько сосудов, и мало что можно было разобрать из-за сгустка вишнёво-красной крови. Дана увидела его большие, сильные руки, разбиравшиеся в организме её партнёра — они напряглись, и у сгибов локтей явно проступили вены… вставшая перед ними задачка была только началом, и хирург это осознавал. Но рядом были коллеги, Хьюс был рядом, молчаливый и готовый придти на помощь, как воздушный ас — и пока врач не стал принимать резких мер. Только пока… Но всё же он удивился, видя, как пациент держится — в этой-то его прострации! Организм у него тренированный, крепкий… кто знает, не от этого ли будет зависеть успех? Но ранение всё равно оставалось фактом, оно было серьёзным, малейшее промедление или ошибка грозили сбоем всей пока налаженной системы, а потому он продолжил методичную, виртуозную работу…

Как медленно течёт время!.. Дана слышала только звяканье разных инструментов, когда их клали в металлический ящик, стоявший на столике рядом, и изредка краем глаза замечала передвижения лёгких и неслышных, как тени, медсестёр, в точности исполнявших приказания врачей… Посмотрев на всю группу, она перевела взгляд на круглые часы, висевшие над дверью и бесстрастно отмерявшие время. 9:25. Миновало полчаса. А они только приступали к самому важному… из разговоров хирургов Дана поняла то, что всё это время они очищали «дорогу» для дальнейших действий, удаляя застоявшуюся кровь… Затаив дыхание, женщина подняла голову и взглянула туда, куда всё это время избегала смотреть — обнажённую грудь партнёра, тщательно изучаемую бригадой — чтобы понять их старания и выдержать оставшееся время…

Взгляды шести людей, склонившихся над операционным столом, изредка отрывались от пациента и пересекались — именно поэтому второй ассистент, молодой практик, случайно более пристально присмотрелся к женщине, стоящей в изголовье и присутствующей здесь, кажется, с самого начала. Она обеспечивала, как говорили врачи между собой, «психологическую поддержку» — этим обычно занималась одна из дежурных медсестёр, и тогда тем боле было странно её присутствие здесь. Кто она? Кажется, напарница… тоже доктор… говорили, без неё не обойтись. Зелёные глаза были непроницаемы, и только тонкие брови, причудливо изогнутые почти под тупым углом в полуудивлённом, мучительном выражении, свидетельствовали о наличии каких-то чувств, скрытых под форменной маской. Она старалась устоять, всё же наблюдая за ходом операции… но, Боже ты мой, если она знает пациента, близка с ним, чего это ей стоит?!

-Давление? — прозвучал глухой голос Донована. Такая же интонация прозвучала в реплике ответившего. Операция продолжалась…

Длинные, изящные, прохладные пальцы коснулись высокого лба, пытаясь унять непереходящий огонь, сжигающий его даже под действием анестезии… ласково пригладили жёсткие каштановые пряди волос, и такая боль была в этом движении…

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22

Tags: любовь