Фатальная Любовь

сидящего сейчас перед ней с таким несчастным и проникновенным лицом, которого она никогда не видела… и, честное слово, не хотела больше видеть.

-Я клянусь тебе, я был уверен в достоверности… того, что видел. И если бы не пространства, через которые я проходил с лёгкостью мертвеца… а я и был мёртвым, не понимал, что делал… находился под действием сыворотки… не знаю, помогла она мне или просто сломала волю, как труса… Но я всё же увидел. Что будет… что было бы, если… я не сбежал тогда, и не попал под пулю Барнса… если бы воспринял ложь Курильщика. Вокруг не было никого… и внешне я был спокоен, а вообще хотелось кричать во всё горло, звать на помощь… Я смотрел на эту рутину, и убеждал сам себя — а что будет, если я сдамся? Фальшивая облегчённость, фальшивая сказка… подчинение судьбе. Я был марионеткой в руках… и был уже готов следовать требованием кукловода… — он ожесточённо дёрнул плечом и сжался от физической боли. — Не дай Бог, не дай Бог, если воздействие всё же осталось на ком-то… тогда он будет самым несчастным. Я видел многое, но богаче от этого не стал… наоборот, понял, что откровения — не всегда есть истина, и что истина сама по себе — не материальное понятие, а находится внутри каждого из нас… — Фокс посмотрел на неё, увидел серьёзное выражение сочувствия, заполнившее её глаза, и вдруг вздохнул, беря её ладонь в свою. — Но я смог понять… и знаешь, почему?

-Почему? — послушно спросила она.

-Из-за тебя.

-Что?.. — Дана выпрямилась. Его голос оказался столь сокровенно нежен, что ей показалось, что она ослышалась. Что такого не может быть. Но свет в глубине исстрадавшихся карих глаз говорил о другом…

-Да… из-за тебя. Я бы мог устроить скучную жизнь вдали от всех, в своём доме, в семье… с женщиной, которую никогда не любил и которая меня использовала… — его рука была почти горячей, и ощутимо дрожала. Дана не обратила на это внимания, вслушиваясь в его слова — в глубине души она ощутила такой же подъём, как… когда он открыл глаза и первый раз посмотрел на неё это глубокое ощущение эмоций не давало ей покоя… Она чувствовала, что сейчас… сейчас тоже придёт откровение, и не знала, как его принять… можно ли довериться к судьбе…

-Я вспомнил, когда не испытывал одиночества. Почти семь лет… последние семь лет моей жизни, от которых я был не против отказаться в начале, показались мне раем, потому что в их течение я был не одинок — с тобой… И я не смог поддаться. Ты показала мне, как надо поступать с судьбой — её влиянию можно отдаться безвольно, а можно любитьеё, но не терять нити надежды и своей силы… Человек никогда не может быть сильным поодиночке. И поэтому… потом, в другом уже… кромешном аду… — он переглотнул, торопясь сказать. — я много думал и понял, что не имею права… что не должен уходить. Только ты была рядом со мной, только ты охраняла меня… и я не мог. Я ломался, но не мог… Даже когда мой мир рухнул, и я думал, что умру, ты осталась… не ушла. Ты мой талисман…

Карие глаза блестели. Дане казалось, что она видит эмоции, идущие по ним, этим каналам, через край — но не стала препятствовать им… Впервые она видела такое откровение, исходящее от него. И это ошеломляло… настолько перекликалось с её собственными мыслями… Вот оно, самое главное открытие. Не возвышенные и пугающе отдалённые, разрушающие людские судьбы загадки артефакта. Не вечные повествования о внеземных цивилизациях. А «всего лишь» понятие того, что она жизненно необходима кому-то. Тому, кто знает все её мысли без всяких чудес. Знает… и, кажется, любит… Кончики пальцев начало покалывать от волнующих движений его ладони, всё ещё держащей их, заключившей в себе.

Малдер… Малдер, мы слишком разные. Хорошо это или плохо, я не знаю до сих пор. Но это различие уже спасло тебя однажды… так пусть же спасёт нас обоих сейчас, дав уникальную, паранормальную возможность узнать друг друга лучше, чем сейчас… хотя это и кажется невозможным.

Даже тишина была звонкой. Она будто жила сама по себе — и на секунду Дана поняла, что такое — оказаться в пустом пространстве один на один с чем-то… Полутьма не мешала ей видеть его лицо, осунувшееся и в то же время молящее о чём-то с убеждённостью и энтузиазмом… Его ладонь остановилась на её щеке она не опустила голову… найдя в себе силы понять его стремление и ожидая то, что происходило… Оно было неподвластно её контролю, чувство, волной поднимавшееся изнутри и заставлявшее под новым углом смотреть на все события… Да, они разные. Но только вместе составляют единое целое. Он прав в одиночку нельзя ничего добиться. И вот почему она так боролась всё этовремя, работая на износ — страх остаться в одиночестве был заложен подсознательно, и просто не принимался ею… Как же она не понимала, что все эти годы была одинока? Как можно было на определённом уровне существовать без него?

Она никогда не видела карие зрачки так близко. Они были такими же глубокими и лишающими сомнений, как тогда, возле операционной… Почему всё крутится вокруг воспоминаний? Не проще ли забыть? На мгновение — забыть?.. Последовавшее далее и продолжило её обрывочные мысли…

Дана словно попала в водоворот — но сопротивляться не было ни желания, ни силы… Томящаяся нежность рванулась наружу, почувствовав возможность для долгожданного освобождения — и не так уж была не права… Господи Иисусе, пусть такие слова не верны, но всю боль и страдания стоило пережить ради момента, который случился потом!.. Осторожные, твёрдые губы подарили ей миг, которого она не ожидала — но который парализовал иные помыслы, и увлёк за собой, далеко, в другую, желанную нереальность… Впервые пробудившимся чутьём Дана поняла, что он был уготован им обоим с самого начала — и они ждали его, стремясь и отталкиваясь, потому что после этого поцелуя просто не было смысла что-то скрывать и как-то объяснять свои отношения. За семь лет они сошлись так близко, что стали похожи в одном, самом главном — другой человек стал более важен, чем каждый для себя… из-за этой волнующей близости они стали очень ранимы и, потерпев крушение на почве эмоций, заранее отказались от возможных связующих нитей, гораздо более крепких, чем чувства партнёров. Боже всемилостивый, почему?.. После мгновенного осознания сверкающая вспышка чувств была, словно подарок… словно немыслимо короткий фейерверк, ярче которого ни один из них не видел… Дана не хотела, не хотела пробуждения от этого чудесного сна, от взаимного всепроникающего слияния, когда мужские губы читали по ней, вбирали смысл откровения, залечивая предыдущую и будущую боль, освобождая от обязательств и оков момента, который не сейчас… Фокс поймал тихий вздох, сорвавшийся с её губ, впитал его в себя, не упуская ни секунды, и только потом мягко отстранился, разжимая руки. Всё стало ясно, как при вспышке, миге взрыва, освещающем всё на многие километры вокруг. Вот чего ему не хватало все эти годы, словно кислорода… тепла, искренней нежности… того непонятного чувства, которое проснулось в душе и пошло снизу вверх, как ком… набирая энергию и темп… Сняв любовное оцепенение, он с нескрываемой лаской и тревогой всмотрелся в доверчиво приподнятое к нему, точёное лицо — большие, изумрудные глаза сияли ему навстречу, как не были распахнуты и не светились ни для кого, никогда… Что дальше? Что дальше, в неотвратимо наступающем будущем, с которым они боролись, а потом перестали сопротивляться, понимая безнадёжность всей затеи? Что последует за этим коротким признанием, в котором утонули все страхи и боль одиночества?.. Он отвечал перед собой и перед ней, что было гораздо важнее, за всё то, что могло случиться дальше — в этот миг они были близки, как никогда, и вместе они были сильнее — он понимал это душой… Но как сломать стереотипы? Перешагнуть через условности, оплетающие плотной сетью их обоих, и могущей…

Фокс замер, пристально глядя на неё. Рассеянно наблюдая, как его непривычно ласкающий и в то же время опасающийся чего-то взгляд блуждает по её лицу, Дана внезапно поняла причину страха. Он боялся потерять её — именно сейчас, когда только нашёл. Что она может уйти, не найдя в себе место чувству и не сумев принять хрупкое ощущение любви… Какое было огромное счастье, даже большее, чем видеть пробуждение жизни в нём, осознавать свою необходимость, телом ощущать его рядом — в непосредственной близости, живого, спасённого — и знать, что всё просто обязано быть хорошо, потому что… они победили… все эти чёртовы внеземные силы, преграды, себя… Она непривычно мечтательно улыбнулась и тихо шепнула, понимая, чего им сейчас не хватает.

-Обними меня…

Мужчина выдохнул; минутное напряжение исчезло, растворилось в воздухе, будто его и не было. Рассматривая улыбку на красиво очерченных губах, в уголках ещё прячущихостатки его ласки, он обхватил руками хрупкие плечи, привлёк женщину к себе… Дана прижалась к его плечу, уткнувшись лицом в тёплую выемку между шеей и ключицей и смыкая руки за его спиной, почти ложась и блаженно закрывая глаза… Фокс посмотрел за окно — там почти стемнело. А он сидел в палате, четверть часа назад казавшейся абсолютно пустой… и пытался поверить неожиданному чувству, вернувшему ему силы… так внезапно охватившему всё его существо… Он не мог читать мысли женщины, доверчиво прильнувшей к нему, отдавшей ему в руки свою веру и жизнь — но это и было чудесно. Он чувствовал её лёгкое дыхание, и ещё… любовь. Не к судьбе, которая уже сыграла благословенную роль — а объединившую их обоих. Просто любовь. Такую же простую и несложную в понимании, как биение двух сердец…

Секретные материалы (X Files)

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22

Tags: любовь