ВОСХОЖДЕНИЕ. Файл №206.

…Осень, наконец-то пришедшая и в Калифор­нию, оказалась в этом году неожиданно жар-^кой и сухой. Злое раскаленное солнце с утра выкатывалось на небо, и уже через несколько минут земля погружалась в тягучую пелену зноя. Задыхались домашние кондиционеры, перегре-

вались моторы автомобилей, горячий асфальт лип к подошвам башмаков. Листья деревьев пожухли и пожелтели. Ежедневные пробки из неизбежной досадной помехи превратились в долгую, мучительную пытку. Только ночь при­носила некоторое облегчение. Самой популяр­ной формой одежды были бейсболка, шорты и солнцезащитные очки. На газонах пылилась сухая, побуревшая трава, готовая рассыпаться пеплом с первым же порывом ветра… но вет­ра не было. Деревья вспыхивали, как порох, от одной искры. По всей Калифорнии полыхали лесные пожары. Вокруг Лос-Анджелеса на бо­лотах занимались торфяники. Не хватало спа­сательной техники, вертолетов. Пожарные сбивались с ног, проклиная безалаберных ту­ристов.

Гаррета Л. Лори, наблюдавшего с крыльца своего коттеджа за багровыми всполохами за­рева на горизонте и лениво потягивавшего из бокала легкое игристое вино, меньше всего волновали проблемы пожарной и спасательной служб. Аргентинец по происхождению, он приехал в Штаты сразу после Второй мировой войны и за эти годы успел сделать неплохую карьеру. Моложавый и подтянутый, в свои со­рок девять лет Гаррет сумел сохранить уверен­ность движений и юношеский блеск в темных,

глубоко посаженных глазах. Лори поднес к губам бокал и выругался, когда капля вина со­скользнула на белоснежную рубашку. Зарево на горизонте полыхало, не собираясь угасать, над верхушками деревьев клубился дым. Гар­рет ушел вглубь погруженного в полумрак дома и поставил бокал на журнальный столик.

— Замечательное вино продают в каньоне Малибу,— тихо проговорил он. Лунный свет тусклым серебром вливался в окно, очерчивая изящный силуэт женщины, застывшей в две­рях спальни. Приближалось полнолуние, и не­бесный купол, усеянный крупными частыми звездами, висел над холмами, словно купол планетария.— Иногда мне кажется, что в та­кую ночь можно прямо отсюда увидеть италь­янские виноградники…

Женщина в дверях чиркнула спичкой и наклонилась к свече на столе. Комнату озарил неверный, подрагивающий свет. Женщина уро­нила почерневшую спичку на ковер и шагнула к хозяину дома.

— Я хочу, чтоб ты знала,— торопливо, слов­но оправдываясь, проговорил Лори,— видит бог, я не из тех, кто отправляет свою семью на курорт всякий раз, когда собирается развлечь­ся на стороне. Но когда я увидел тебя на той вечеринке, в корпорации…

Зеленые глаза влажно блеснули из-под длин­ных мягких ресниц.

— Не беспокойся, милый, тебе не придется жалеть. Могу поклясться, с тобой никогда не происходило ничего подобного тому, что ты испытаешь сегодня…

Казалось, пыль лежала повсюду — на зава­ленных папками рабочих столах, на стульях, на ящике картотеки, на глянцевых страницах пе­рекидного календаря и на склонивших гофри­рованные шеи настольных лампах. Пыль — вездесущая и неощутимая, легкая и текучая, словно вода. Пыль, в которую раньше или поз­же без всплеска уходят страны и народы, куда вместе со шпилями башен и минаретами по­гружаются города, ныряют висячие садщ и не­приступные стены. С тем чтобы, возможно, еще вынырнуть позже на потеху досужей пуб­лике. Например, «мистикам в штатском» из Пентагона… Пыль кисловато пахла забвением и холодным сигаретным дымом месячной дав­ности. Малдер поморщился, захлопнул дверь и щелкнул выключателем.

В приглушенном свете дежурных ламп ком­ната, куда Фоке в последние дни инстинктивно остерегался заглядывать, мало чем напоминала

ту картину, которую он подсознательно ожи­дал увидеть. Пластиковые чехлы аккуратно прикрывали мебель, а знающие свое дело убор­щицы, трудившиеся каждый день, старались не пропускать ни пылинки. Только вот запах, затхлый и тяжелый, неистребимый, несмотря на постоянную работу кондиционеров, от пола до потолка пропитывал все помещение.

Призрак вздохнул. Зачем только он пришел сюда? Что-то такое он должен был сделать… Фоке задумчиво перевернул пару листков пере­кидного календаря — девушка в бикини за­дорно улыбнулась ему с глянцевой страницы,— и подошел к шкафу, в котором хранился ар­хив. Именно здесь, между пожелтевших от времени палок с делами далекого прошлого и пластиковых папок с делами прошлого недале­кого, хранился, плотно стиснутый, пакет с ве­щами Дэйны. Единственное, ради чего сюда стоило возвращаться. Удостоверение и значок, темные очки, карандаш… Что еще? В ладонь скользнул простой крестик на тонкой цепочке. Несколько секунд Призрак тоскливо смотрел на него, потом решительно расстегнул ворот­ник и надел цепочку на шею.

…Ив этот момент зазвонил телефон.

Инспектор, бросив взгляд на удостоверение, насупился.

— Полицейское управление Лос-Анджеле­са само справится с этим делом. Ситуация, конечно, довольно запутанная, но, тем не ме­нее…

Малдер досадливо поморщился.

— Мне кажется, вы слишком оптимистич­но смотрите на вещи,— проговорил он.— Поверьте моему опыту, помощь Бюро окажет­ся в этом деле совсем не лишней. Мне совер­шенно безразлично, кто именно поймает пре­ступника, да и вообще наплевать, кому какие пряники достанутся… Я знаю только одно: эти ребята уже прикончили шестерых, и если кто-нибудь их не остановит, к концу недели будут убиты еще двое.

— Да с чего вы взяли!

— Это далеко не первое убийство такого типа за последний год. Я внимательно ознако­мился с предыдущими делами. Почерк пре­ступников остается неизменным. Я три месяца ждал, пока они появятся снова.

Бауэре скептически покачал головой:

— А вы уверены, что это убийство полнос­тью идентично предыдущим?

— Если тело было найдено в луже крови, на сонной артерии и на венах жертвы обнаруже­

ны следы укусов, а кроме того, у покойного размозжена голова — то да, уверен.

Они остановились перед открытой веран­дой. Солнце ртутной каплей отражалось в значке на груди инспектора. За его спиной, в глубине дома жертвы, ждали благословенные полумрак и прохлада. «И как ему не жарко в этом кос­тюме?» — подумал инспектор.

— Похоже, вы действительно в курсе дела,— с неохотой согласился Бауэре.— Все обстоит именно так, как вы говорите. Эти подробнос­ти мы пока никому не сообщали.

— Кроме того, они всегда пишут кровью жертв вот это,— Малдер ткнул пальцем в сто­рону размашистой надписи, перечеркивающей наружную стену виллы.— «Вкушающий плоть мою и пьющий кровь мою имеет жизнь веч­ную; и воскрешу я его в день последний». Еван­гелие от Иоанна. Глава шестая, пятьдесят чет­вертый стих.

— Цитата подходит скорее для неудачливо­го проповедника, пытающегося обращать греш­ников на улицах, а не для серийных убийц,— пробормотал инспектор.

— Одно другому не мешает, коллега,— хмыкнул федеральный агент,

Они вошли в дом и с головой окунулись в прохладу.

— У покойного были дети? — поинтересо­вался Малдер.

— Да, трое мальчишек. Но семью мы пока не известили.

Они подошли к небольшому круглому бас­сейну, заполненному розоватой водой. Бассейн почти совсем остыл, и поверхность его превра­тилась в мутноватое зеркало, но в воду попало слишком мало крови, чтобы сделать ее полно­стью непрозрачной. Сквозь собственное отра­жение в неподвижной глади Малдер мог ви­деть выложенное белым кафелем дно.

— В Мемфисе при весьма схожих обстоя­тельствах был убит Джеймс Эзиси, пятидеся­ти восьми лет, отец одного ребенка,— про­должая говорить, Малдер снял пиджак, ак­куратно натянул резиновую перчатку и опустился на колено перед небольшим лю­ком, почти сливающимся с бетонным полом.— Вторая жертва была кореянкой, у нее остал­ся сын. Третья жертва — теолог, универси­тетский преподаватель. В Портленде три ме­сяца назад первой жертвой стал священник, второй — младший сын в большой католи­ческой семье, третьей — продавец книг из магазина «Святой дух». Похоже, они убива­ют тех, кто чаще других упоминает имя бо­жье всуе.

Бауэре озадаченно наблюдал за уверенными действиями федерала. Откинув крышку люка, фоке запустил руку в перчатке в розоватую воду, заполнившую узкий сливной колодец, и, поша­рив там, осторожно извлек на свет использо­ванную иглу от медицинского шприца.

— Вот этим они пользуются, чтобы выка­чать кровь и по-быстрому ширнуться. — Малдер поднялся с колен и протянул иглу инспек­тору.— Аппетит их неутолим, но следы крови на игле делают возможной их поимку. Если выводы, сделанные на основании изучения пре­дыдущих дел, верны, то эти ребята живут в городе, где истощились запасы в банках крови.

Инспектор посмотрел на федерального агента с нескрываемым уважением.

— Простите, сэр, если я показался вам из­лишне твердолобым, но дело чересчур слож­ное. Не хотелось бы доверять его человеку, о котором ничего не знаешь… Но теперь я даже рад, что вы будете работать вместе с нами.— Инспектор махнул рукой невысокому плотно­му человеку в мятом костюме.— Разрешите представить: детектив…

— Не стоит, офицер,— быстро, словно бо­ясь передумать, сказал Малдер.— Я работаю один.

Инспектор вскинул брови.

— Вот как? Федеральный агент без напар­ника…— он задумчиво пожевал губами.— По­слушайте, Малдер, у нас в управлении сейчас кризис. Вы наверняка в курсе: в городе волне­ния, все наши подняты по тревоге, нам не хва­тает людей. Я все равно не смогу выделить вам в помощь никого другого.

Фоке искоса бросил взгляд через плечо — туда, где, за холмами, все еще полыхал лес.

— А мне и не нужны помощники…— про­говорил он с тоской.

Полицейское управление Лос-Анджелес, штат Калифорния День первый

В отдельном кабинете, который выделил ва­шингтонскому коллеге гостеприимный депар­тамент полиции Лос-Анджелеса, было пыльно и душновато, но зато просторно. Солнце, рас­сеченное металлическими ставнями на тонкие дольки, пронизывало застоявшийся воздух. Под окнами покачивали зелеными верхушками и скреблись ветвями в стекло кипарисы. Новый корпус управления был построен посреди не­большого парка. Откуда только здесь эта про­клятая пыль?.. фоксу казалось, что ему уже никогда не удастся избавиться от ее запаха,

вездесущего и неистребимого. Стряхнув оце­пенение, он крепче сжал красный фломастер, которым отчеркивал адреса и телефоны город­ских банков крови, и стал набирать очередной номер. Сделанного не воротишь. Бесполезно раз за разом возвращаться мыслями в прошлое, если это все равно ничем не сможет помочь в будущем. Но, тем не менее… Накручивая диск старого телефона, он гнал прочь докучливые мысли, изо всех сил стараясь сосредоточиться на текущем деле, но мысли никак не желали оставить его в покое. Скрипел диск, в трубке бормотали далекие голоса. Малдер, как авто­мат, повторял бессмысленные фразы…

Удача улыбнулась ему лишь на втором де­сятке адресов.

Служащая голливудского банка крови сняла трубку сразу же, буквально на первом гудке.

— Это говорит Мартин Моддер, внештат­ный агент,— скучным голосом представился Фоке.— У меня вопрос касательно формы W-4 сотрудника, которого вы недавно приняли на работу…

— Вы имеете в виду Прэтта? — осведомил­ся на том конце провода приятный женский голос.

Малдер облизнул губы. Только бы не сорва­лось…

— А когда его взяли на работу?

— Где-то пару недель назад. Он у нас рабо­тает ночным сторожем… А в чем, собственно, дело?..— встрепенулась женщина.

Слишком поздно — Фоке уже торжествен­но опускал телефонную трубку на рычаг…

Подвал Голливудского банка крови Лос-Анджелес, штат Калифорния День первый Вечер

На дверях здания, где был расположен банк крови, красовалась табличка, перечисляющая находящиеся здесь учреждения,— такие ук­рашают двери едва ли не каждого второго офиса в городе. Сумерки на улице сгущались, над крышами домов зависла круглая бледная луна. Малдер вздохнул, вынул фонарик и на­чал спускаться по темной лестнице, освещен­ной лишь пучком тусклых красных светово­дов, протянутых под потолком. В подвале стояла тишина, только где-то в глубине тихо жуж­жал электрогенератор. «Все было неестественно мирно, как в кино, когда ждет западня…» — некстати пришла на ум Малдеру подхвачен­ная где-то цитата, и он усмехнулся. Интерес­но, откуда у преступников эта извращенная

любовь к производственным помещениям и крышам высотных зданий? Рассохшаяся де­ревянная ступенька скрипнула под ногой, и Фоке замер, настороженно прислушиваясь. Шаги в коридоре? Или показалось? Медлен­но, стараясь не шуметь, Малдер спустился еще на пару ступенек. Нет, шаги не померещи­лись! Кто-то большой и тяжелый действительно двигался по коридору — там, наверху. Вот он заслонил собой дверной проем, перекрыв доступ тусклому свету извне… Малдер стремительно обернулся, выхватывая из кобуры пистолет.

— ФБР! Руки вверх!

Фигура в дверях резво, словно на физзаряд­ке, вскинула ладони, и на бетонный пол посы­пались пробирки.

Безусловно, в тусклом красноватом свете испуганное лицо замершего в дверях высоко­го чернокожего мужчины с бэджем «Монтго-мери, доктор медицины», украшающим кар­ман зеленой безрукавки, выглядело довольно комично, но Малдеру было не до смеха. Агент выругался про себя и убрал пистолет в кобу­ру. Прэтт был белым и, судя по описанию, производил впечатление человека, закончив­шего не больше четырех классов государствен­ной школы для трудных подростков. увы, это была практически вся информация, которой

смогли поделиться с Фоксом старик-сторож, сменщик Прэтта, и дежурная медсестра. Похоже, новый ночной сторож не отличался особой общительностью, а его работодатели, в свою очередь,— особой любознательностью.

— Можете опустить руки,— сказал Малдер устало.

— Извините, я не знал, что здесь кто-то есть,— словно оправдываясь, проговорил док­тор и поправил очки.— Мне только что позво­нили, сказали, что вы подъедете, но я не думал, что так быстро… Этот псих несчастный, новый ночной сторож… Вечно он бьет лампочки…

— Ждите меня снаружи,— Малдер вздох­нул.— Похоже, пришло время перекинуться с вашим сторожем парой слов.

Мятая металлическая дверь с отслаиваю­щейся краской без скрипа отошла в сторону. фоке замер на пороге подвала, всматриваясь в полумрак. Луч карманного фонарика скользнул по ноздреватым бетонным стенам, покры­тым подозрительного вида потеками, на мгно­вение задержался на коробке с пустыми про­бирками, стоящей на приборном столике в углу, и, наконец, нащупал дверной проем сле­дующей комнаты. Прэтт мог быть только там:

остальные помещения Малдер уже осмотрел,

из здания за последний час никто не выхо­дил.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34

Tags: восхождение