ВОСХОЖДЕНИЕ. Файл №206.

Будто не спускался, а поднимался.

Малдер стоял на лестнице еще долго. Что-то пульсировало в глубине сознания, пытаясь про­биться на поверхность,— не получалось. По­том он понял, что уже не стоит на лестнице, а сидит в машине Крайчека и роется по карма­

нам в поисках ключей, которые уже торчат в замке. Что-то страшно раздражало, отвлекало, мешало думать. Вообще нестерпимо было си­деть в этой проклятой машине — как будто наедине с…

Запах. Табачного перегара.

Он протянул руку и открыл пепельницу. Так. Три… нет, четыре окурка сигарет «Морли».

С громким щелчком мысли встали на свои места…

Итак, он опять остался один. Теперь уже полностью и окончательно один. Без помощи и без малейшей надежды на помощь. Опять все так же, как тогда, в Чилмарке…

…— Слушай, Фоке, а обязательно нам смот-рти> эту гадость?

— Не переключай программу. В девять нач­нется «волшебник».

— А мне мама разрешила смотропь кино. Зараза ты,— подумав, добавила она.

Физиономия у Фокса стала еще ехиднее:

— Она тут недалеко, у соседей, у Гобран-дов. Можешь сбегать и спросить. Она тебе скажет, что я здесь главный.

Саманта вскочила и решительно направи­лась к телевизору. Фоке на четвереньках — вставать было долго — рванулся следом, но не успел. Сестренка одним щелчком сменила заунывных черно-белых стариканов на парня в одежде ковбоя и потрепанную лошадь.

Фоке молча поднялся с колен и задумчивой пожарной каланчой навис над сестренкой.

— Я. Буду. Смотреть. «Волшебника»,— раздельно проинформировал он.

Ответный взгляд девочки, в котором от­четливо слышалось: «вот вымахал, дубина та­кая»,— он пропустил мимо ушей, тьфу, то есть, проигнорировал — и пошел на кухню, за семечками, чтобы устроиться для просмотра со всеми удобствами.

И вдруг раздался резкий хлопок. Свет в доме разом погас.

— Ну во-от,— недовольно протянул Фоке.— Теперь пробки вырубились.

Но дело было не в пробках.

По полу прошла крупная дрожь. Затряслась мебель, стены, задергалась люстра. На каминной доске попадали фотографии в рамочках, запры­гали подсвечники, и одна свеча, розовая, подарен­ная Саманте на Рождество, раскололась вдоль. Половинки медленно развалились и опали по обе стороны медной лапы подставки.

За окном вспыхнул пронзительный молоч-но-белый свет, он бил сразу во все стороны, навылет прошибая жалюзи разноцветными лу­чами, но почему-то от него не становилось светлее…

— Фокс! — испуганно позвала девочка. Он завертелся на месте. Люстра ходила ходуном, беспрестанно звякая стеклянными плафонами. Землетрясение?

Вилка телевизора со взрывом и вспышкой искр вырвалась из розетки. Так не бывает!

Он шагнул к завешенному окну. Меряю­щий свет полосами лег на его растерянное лицо.

Что происходит? Все-таки землетрясение? Тогда надо хватать Саманту и бежать вон из дома-Круглая медная ручка входной двери мед­ленно повернулась сама собой. Раздался скрип. Дверь распахнулась, и сквозь нее ворвался по­ток хлещущего во все стороны пронзительно чужого света.

В слепящем потоке постепенно прорисо­валась человеческая фигура. Отчетливей всего видны были ноги — длинные, тонкие, стоящие почему-то неуклюже, словно они неуверенно держались на земной поверхности…

Отчаянный визг вывел Фокса из столбня-ка. Мальчик обернулся. Его сестра, раскинув руки, висела в воздухе посреди комнаты — на высоте своего роста, длинные волосы волной свешивались вниз, струясь с запрокинутой го­ловы. Подол платья облепил коленки сверху и тряпкой провис под ними…

Фоке как подброшенный рванулся вверх по стене — на стул, на спинку стула, на полку — к деревянной коробке на шкафу, задвинутой по­глубже. Не удержал, она вывернулась из рук, грох­нула об пол. Из-под отскочившей крышки выле­тел отцовский пистолет. Фоке прыгнул на него сверху, потянулся к рукоятке…

И с новой силой ударил слепящий поток из дверей. Фигура чужака на несколько секунд прорисовалась целиком. Он стоял — нет, слов­но висел, касаясь ногами земли,— на пороге, высокий, слишком тонкий для человека, с уд­линенной, сплющенной с боков головой.

фоке застыл, не в силах двинуть даже паль­цем. Все силы его ушли на то, чтобы повернуть голову — и успеть увидеть, как Саманту втяги­вает в себя постепенно гаснущий световой квадрат, раскрывшийся на месте окна…

Вот тогда он впервые и ощутил настоящее бессилие — чувство, которое преследовало его

всю дальнейшую жизнь. Невозможность помочь, невозможность доказать, невозможность объяс­нить — все это стояло в одном ряду. И сцепле­ны эти невозможности были между собой так прочно, что не оставалось сомнений: они — зве­нья одной цепи и вызваны одними причинами… только и это тоже невозможно было доказать.

Для себя Малдер уже давно уяснил: пато­логическое неверие подавляющего большинства человеческих существ в то, что контакт с иным разумом давным-давно состоялся, и состоялся совсем не так, как им, человеческим существам, хотелось бы,— это неверие внушено именно иным разумом и поддерживается постоянной пиаровской кампанией в газетах и на телевиде­нии; кампания проводится настолько грамот­но, что стала самоподдерживающейся; проти­вопоставить неверию, которое, в сущности, не что иное как «вера в отсутствие» — нечего. Даже самые четкие и прямые доказательства будут априорно, без всякого рассмотрения, отметаться с насмешками…

Оставалось сжать зубы и копить, копить, копить, копить доказательства в смутной на­дежде на то, что будет наконец подобрана и водружена на место та самая последняя ска­зочная соломинка, которая переломит спину упрямому, недоверчивому верблюду…

Но запасы терпения у Малдера оказались хоть и велики, но вполне исчерпаемы, и при­ходилось время от времени — и все чаще и чаще — объяснять себе самому, что люди ни в чем не виноваты, они не ведают, что творят, их следует жалеть — и терпеливо, подобно тому, как капля воды точит дамбу…

Все это было в общем-то понятно.’ Уклады­валось в голове. Но никак не укладывалось в сердце.

Малдер чувствовал себя бегуном на какую-то чудовищную дистанцию, который позабыл счет кругам и каждый раз пытается фини­шировать, но ему машут с трибун: еще, еще беги!..

И — никак не привыкнуть к предатель­ствам. Хотя по форме своей они и не преда­тельства вовсе, а так: следование должностным инструкциям.

Скорее, наоборот — помогая ему, люди нарушали закон. Специально написанный для того, чтобы никто не смел помогать таким, как он…

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34

Tags: восхождение